Чего я только не повидал за тридцать лет работы в газете! Я присутствовал на уникальных хирургических операциях, в том числе и на операции на открытом сердце. Держал в руках тяжеленную кучу золотых монет из найденного в Кирове клада. Участвовал в археологических раскопках и даже откопал кой-какие древние вещицы. «Пешком» поднимался на 192-метровую кировскую телебашню. Тушил лесные пожары. Сдавал кровь. Летал на воздушном шаре. Подготавливал взрыв на Советском известняковом карьере. Спасал зайцев в наводнение. Бывал на многих закрытых ранее секретных предприятиях и в научных учреждениях.
Но самое главное – встречи с людьми. Я писал о художнике-земляке Ю.А. Васнецове, оформителе детских книжек, участвовал в охоте на волков с В.М. Песковым. Освещал пребывание в области космонавта А.А. Леонова и А.Г. Николаева. Первым из журналистов областных газет познакомился с родителями В.П. Савиных. Беседовал с внучкой Циолковского В.В. Костиной. Брал интервью у легендарной революционерки О.К. Матюшиной, писателя Л.Н. Рахманова, известных учёных А.Ц. Пуни, А.В. Эммаусского, А.И. Шернина, М.П. Павлова, Г.А. Шапиро, Э.А. Штиной, В.М. Кондратова.
А вершиной всего считаю недолгую встречу с Борисом Николаевичем Ельциным и очень трудно доставшееся 420-строчное его интервью. О том и речь.
К Ельцину, за интервью
Это было в двадцатых числах августа 1989 года. Ветры политических перемен уже начали шуметь над страной, и все чаще на устах у народа звучало: «Ельцин, Ельцин…» С именем этого бывшего партийного функционера из Свердловской области люди связывали надежды на лучшую жизнь, на перемены, на перестройку, которую на виду у всей страны бездарно шаг за шагом проваливал Горбачёв. Фигура Ельцина, в ту пору народного депутата СССР, высказывавшего смелые, даже дерзкие взгляды, становилась все более сильной и интересной.
И вдруг ошеломляющая весть: Ельцин приезжает в Киров! Когда, зачем, надолго ли? На отдых или как?
Дотошная пишущая братия скоро раскопала: ненадолго, и не на отдых, а работать над книгой. Там, в Москве, это ему не удаётся ввиду огромной загруженности, а в Кирове живет его свояк, отец зятя, бывший лётчик. У него где-то в деревне есть дом, вот там-то Ельцин и думает поселиться вместе с женой на несколько дней, поработать, чтобы никто не мешал.
Наивный человек Борис Николаевич! Неужели он и впрямь полагал, что приезд его на вятскую землю останется незамеченным?
Первым к Ельцину пробился кировский журналист Василий Смирнов, в ту пору возглавлявший кировское радио. Уже прозвучал в эфире его материал, уже начались звонки к нам в редакцию: что же вы-то молчите? Уже снарядилась снимать Ельцина команда с телевидения, а «Кировская правда» ещё выжидала. Наконец меня вызвал главный редактор Н.П. Мясников и возложил нелегкую миссию – взять у Ельцина интервью для газеты. Считаю, решение было правильным: как бы кто ни относился к этому политику, а визит столь неоднозначной фигуры в область газета должна была, обязана была осветить.
Поначалу дело выглядело так, что, проявив журналистское братство, меня на задание должны были захватить коллеги с телевидения, выезжавшие большой командой на своей машине. Но коллеги братских чувств не проявили и рванули к Борису Николаевичу в тот день с утра пораньше, никого не поставив в известность. Впоследствии ответственное лицо с телевидения утверждало, что указание насчёт меня было дано, а репортёр, возглавлявший команду, начисто это отрицал. Ему совсем не нужна была конкуренция. Не знаю, кто тут был прав.
Где эта улица, где этот дом?
Как бы то ни было, а в то утро я остался на бобах. Можно было, конечно, ехать одному на редакционной машине. Но куда? Где квартирует Ельцин? Никто этого не знал.
В поисках адреса я позвонил свояку Бориса Николаевича, тому бывшему лётчику, с которым немного был знаком по работе. Не тут-то было. Он помялся-помялся, а потом напрямик сказал, что высокий гость настоятельно просил адреса никому не давать. «Уж извини», – сказал мой знакомый. Ну что ж, дело понятное.
Так же получилось и в разговоре с Василием Васильевичем Смирновым – он тоже дал Борису Николаевичу слово не разглашать секрета. Но не могу не отметить проявленной моим коллегой действительно братской солидарности: не дав адреса, он тем не менее вывел меня на человека, который этот адрес знал и словом связан не был. Считаю, Смирнов поступил по-джентльменски.
А тем человеком оказался Евгений Тимофеевич Деришев, занимавший пост заместителя начальника управления культуры. Ему, как и Смирнову, я обязан своему газетному успеху. «Поедешь по такой-то дороге, потом свернёшь влево, там ещё будет аллея из старых берез, потом ещё свернешь и увидишь метрах в трехстах в поле четыре дома. Все, что осталось от деревни. Там и живет Борис Николаевич», – напутствовал меня Деришев.
Я схватил магнитофон «Электроника», кассету, шнуры и погрузился в «уазик» к многоопытному нашему шофёру Алексею Филипповичу Козлову. Тот мигом понял, что за деревню имеет в виду Деришев, и домчал до места минут за сорок.
Но перед этим провидение толкнуло меня на шаг, который, как я потом понял, оказался одним из решающих во всей акции: я занял у своего коллеги Юрия Гасникова «пятерку» и по пути купил букет роскошных алых гладиолусов. Для Наины Иосифовны.
Моему появлению телевизионщики не обрадовались. Не проявил восторга и Ельцин. Он, казалось, порядком устал от журналистского внимания, вопросов, от камер и уже предвкушал конец сеанса, а тут вдруг сваливается ещё один нежданный борзописец и просит уделить внимание – и ему. Поэтому отказ Бориса Николаевича от интервью был категоричен, как я ни подвигал его на этот шаг.
Телевидение стало собирать аппаратуру. Честно говоря, после решительного «нет» Ельцина я скис и тоже начал подумывать о ретираде. Ну не выходит, что делать. И тут неожиданно поймал взгляд Наины Иосифовны, с которой до этого минут пятнадцать побеседовал, пока Борис Николаевич был занят с телевидением. Она пожаловалась мне на загруженность супруга в Москве, похвалила вятскую природу и очень обрадовалась моим цветам.
Спасибо Наине Иосифовне!
И вот теперь она посмотрела на меня так, что я понял: уезжать рано. А дело происходило в доме, в большой комнате, где все пили чай, которым угощала приехавших и отработавших своё хозяйка. Я налил себе еще полкружки и стал тянуть время. Скоро телевизионщики собрались и уехали. И я даже не сразу заметил, что Ельциных за столом как-то не оказалось. Только вдруг услышал из соседней комнаты: «Боря…» – «Бу-бу-бу», – что-то недовольно пробурчал Ельцин. «Нет, Боря, послушай…» – «Бу-бу-бу», – снова пробурчал Борис Николаевич, но уже не так недовольно. Минуты через три он вышел из комнаты и мрачно спросил: «Двадцать минут тебе хватит? Ну давай, включайся».
Я уложился в двадцать две. Борис Николаевич говорил о демократизации общества, о роли партии на данном этапе, о необходимости многопартийности, о расширении гласности, о роли Советов, о межнациональных отношениях, о самостоятельности регионов. Это интервью было опубликовано «Кировской правдой» 26 августа 1989 года. Между прочим, за день до выхода в эфир передачи о пребывании Ельцина на вятской земле, подготовленной местным телевидением.
Когда в конце лета я вижу у кого-нибудь в руках алые гладиолусы, неизменно в памяти сам собой встаёт тот августовский день, пасмурный и прохладный, и высокие московские гости в деревенском доме. И, конечно, с благодарностью вспоминается помощь Наины Иосифовны в моём трудном журналистском деле.
Это было сильное впечатление.
И это была, наверное, неплохая репортёрская работа.
Владимир Шишкин
___
Материал написан в 1997 году для сборника «Ты помнишь, товарищ…»
На снимке: В.И. Шишкин (слева) и водитель редакционного «УАЗа» А.И. Козлов.
