Ему нравится работать в архивах. И кировских, и столичных. Ему по душе приходить в отдел краеведения Герценки и в тишине библиотечного зала часами просматривать подшивки старых пожелтевших газет. Вот и в эти апрельские дни, собирая материалы для новой книги по военнопленным прошлых военных кампаний («Начиная с Куликовской битвы…» – шутит Виталий Алексеевич), побывавших в разные годы и столетия на вятской земле, он внимательно изучает местные периодические издания.
В центре внимания – здание на улице Мопра
– Поразительно, – рассказывал мне при встрече Манылов. – По периоду Первой мировой войны просматриваю «Вятскую речь». Очень много сообщений о военнопленных, практически в каждом номере газеты. Куда везли, где размещали, чем заставляли заниматься этих несчастных людей. Очень много информации… И для сравнения – период Великой Отечественной войны: ни «Кировская правда», ни другие газеты о военнопленных не говорили ни слова…
Совпадение это или нет – не знаю, но местам лишения свободы была посвящена и последняя по времени выхода краеведческая книга юриста Манылова. Она так и называется «Хлынов. Вятка. Киров. Места лишения свободы».
– В этой работе в поле моего внимания была исключительно столица вятского края, где на современной улице Мопра по сей день находится следственный изолятор № 1, – поясняет Виталий Алексеевич. – Здание старинное, построенное еще в 1837 году на берегу реки Вятки. На первом этаже до сих пор сохранилась историческая кладка, а выше уже пошли перестройки, переделки. В этом тюремном замке пребывал Дзержинский, когда его сослали в Вятскую губернию. Именно здесь он несколько недель ожидал отправки в Нолинск, на махорочную фабрику, где окончательно подорвал здоровье. В этом же тюремном замке в начале ХХ века перед отправкой в вологодскую ссылку «отметился» Иосиф Виссарионович Сталин (тогда он проходил ещё под фамилией Джугашвили). Здесь он заболел возвратным тифом, с неделю находился на излечении в инфекционном отделении (современный район к/т «Алые паруса») и затем последовал по северному маршруту… После революции эти сидельцы вятской тюрьмы ещё раз побывали в нашем городе – приезжали разбираться с причинами сдачи Перми колчаковцам. В сороковые годы XIX века была построена тюрьма на нынешней улице Труда (позднее там размещалось швейное производство, трикотажная фабрика). И если поначалу в ней содержались сплошь уголовники, то в 1937–1938 гг. это заведение стало местом лишения свободы для политических. Хотя в это же время у НКВД в Кирове была своя тюрьма. Добавлю, что при советской власти в городе было ещё порядка пяти-шести колоний.
«Вятская Фемида» в 20 книгах
– Какая-то печальная и даже пугающая статистика. Стоит ли об этом рассказывать, вспоминать? – невольно задаю я вопрос.
– Но я же юрист по образованию, работал в военной юстиции более 30 лет. Постоянно рассматривал уголовные дела, – недоумевает Виталий Алексеевич. – Естественно, тема правосудия и все, что ей сопутствует, меня интересует. И мои двадцать книг общей серии «Вятская Фемида» так или иначе связаны с юриспруденцией.
Это и сборники биографических очерков о судьях и прокурорских работниках. И рассказ о судебно-арбитражной системе на вятской земле, и история Кировского областного суда практически за полтора века. Или возьмите сборник, посвящённый страшной трагедии – взрыву на кировском стадионе «Трудовые резервы». Или книжку, в которой рассказано о последнем дне жизни знаменитого борца Василия Бабушкина – вятского Поддубного…
Как стать юристом
Виталий Манылов родился в Нолинском районе, в деревне Ерёминцы, в апреле военного 1944 года. Окончил лесной техникум, отслужил срочную. В шестидесятые работал в Неме первым секретарём райкома комсомола. Поступил на первый курс юридического института (заочное отделение). Мечтал о работе следователя или прокурора. Но первый секретарь райкома партии все планы и мечтания комсомольского вожака рубил на корню. Даже отрицательную характеристику на Манылова подготовил на всякий случай. («С такой характеристикой даже в тюрьму не пустят, не то, что в юристы», – улыбается, вспоминая былое, Виталий Алексеевич.) А при встрече одно твердил: «Никуда не пойдешь. Ни в какие следователи. Разве что в колхоз отстающий. Председателем…»
Неожиданно разрешил ситуацию военком. Вошёл в положение молодого человека, и призвали скоро Манылова, как офицера запаса, на военную службу. Присвоили очередное воинское звание – лейтенанта, направили в Уральский военный округ. Служил в должности секретаря комитета комсомола ракетного дивизиона. Потом был помощником начальника политотдела учебно-танковой дивизии, пропагандистом полка. В 1973-м получил высшее юридическое образование. А когда в армии пошли сокращения, перешёл в военные юристы, стал судьёй. Последняя должность – председатель Североморского гарнизонного военного суда. В отставку вышел в звании полковника юстиции. Вернулся на родину, когда ему было уже за шестьдесят.
О «Трудовых резервах» и Бернесе
– Вернулся я на родину, а чем себя занять – не знаю, – вспоминает Манылов. – По закону судьи – и военные, и гражданские – не имеют права заниматься предпринимательской деятельностью. Только научной или преподавательской… Вспомнил тогда своё увлечение краеведением, стал собирать материалы по вятской юстиции. В частности, по военным трибуналам, которые были в годы войны и до войны в Вятской губернии, выпустил книжку. Дальше, как говорится, больше… Тут вспомнил и о взрыве на «Трудовых резервах», о том, что об этой трагедии подробно еще никто не рассказал. Встретился с очевидцами и сотрудниками правоохранительных органов, с пожарными, с фотографом Виктором Пестовым, который заснял на плёнку момент пожара. Искал копию приговора, но не мог найти, передали на листочке только список потерпевших.
Узнал от знакомых, что происшествие расследовала прокуратура РСФСР, приговор выносил суд РСФСР. Выходит, уголовное дело надо искать в Москве. Так и оказалось: дело хранилось в Государственном архиве Российской Федерации. Ходатайство на имя председателя Верховного суда помогли составить и передать бывшие сослуживцы – так я получил доступ к этим архивным документам.
Порядка 30 томов насчитывало уголовное дело о взрыве на кировском стадионе «Трудовые резервы» 25 мая 1968 года. И Манылов практически неделю работал в архиве, делал подробные выписки. Некоторые документы, в частности, копию приговора ему скопировали.
– Жаль, что не скопировал протокол допроса певца Марка Бернеса, – сокрушается сегодня Виталий Алексеевич. – После выхода книжки о взрыве один кировский краевед меня обвинял в неправде изложения. Якобы Бернес всё же был на стадионе и даже исполнил песню «Враги сожгли родную хату…» Ну что за глупость! На самом деле артисты летели специальным рейсом, самолёт опоздал примерно на полчаса. А аэропорт в те годы был за заводом имени ХХ партсъезда (АВИТЕК). Артисты прилетели, а их тут же отправили обратно. На стадионе они не были…
«Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы» – так называется книжка Виталия Манылова, вышедшая в серии «Вятская Фемида» несколько лет назад. В ней на основе подлинных документов автор называет приведшие к взрыву причины, помещает полный список лиц, погибших в той страшной трагедии, приводит воспоминания очевидцев и показания потерпевших.
Вся правда!.. За какую бы тему в своих краеведческих изысканиях ни брался Виталий Алексеевич Манылов, принцип работы у него остаётся неизменным – рассказать всю правду. Тем и интересны, и привлекательны его книжные труды.
С юбилеем, Виталий Алексеевич!
Мира и добра Вам и Вашим близким!
Коллектив редакции газеты
«Кировская правда»
