Главная > Век КП > «Подписал всё. В том числе и то, что возглавляю антистоветскую группу»

«Подписал всё. В том числе и то, что возглавляю антистоветскую группу»

В публикациях «Кировской правды», посвящённых 100-летию нашей газеты, уже рассказывалось о том, как в конце 1940-х подверглись репрессиям и были необоснованно осуждены несколько журналистов редакции. На тот момент это было второе громкое дело на Вятке в отношении творческой интеллигенции. За десять лет до тех событий, в 1938 году, по пустому навету также была арестована группа журналистов и литераторов во главе с редактором «Кировской правды» Яковом Акминым.

Кировский писатель Евгений Мильчаков собрал множество следственных и судебных документов, позволяющих достаточно представить, что же тогда произошло…

Яков Акмин

Передо мной шесть томов рассекреченного следственного дела по обвинению «Акмина и других, всего 5 человек».

А началось всё 23 января 1938 года, когда «…документами, имеющимися в УНКВД, Акмин был изобличён в том, что является шпионом одной из иностранных разведок, в пользу которой до последнего времени вёл разведывательную работу. На основании изложенного Акмин Я.Я. 1889 года рождения, латыш, уроженец Лифляндской губернии, член ВКП (б) с 1918 года, ответственный редактор «Кировской правды» был арестован. Постановлением бюро обкома ВКП (б) он был исключен из партии как враг народа».

Позднее, 2 октября 1939 года в официальном заявлении Акмин объясняет: «… В УНКВД меня встретили три человека. Кричали, что я – враг народа, шпион!

Следователь поставил меня на ноги. Я стоял 24, 25 и 26 января. 27-го меня вызвали к следователю Крупенину, куда пришёл и следователь Сараев. Раскричался: «Что вы тут с ним миндальничаете, с врагом народа! Подготовьте карцер! Бить до тех пор, пока не сознается!»

…Если вам заявляют, что вы – шпион, террорист, начинают бить, пороть. И это длится не один день, это тянется месяц. Нельзя выдержать. Любую чушь подпишешь, чтобы только избавиться от пыток и оскорблений. Мне фактически не давали спать весь март месяц. Мою голову превратили в сплошную опухоль.
После этого я писал и подписывал всё. Меня мучили три дня, и я написал, что собирался взорвать Котельничский мост, ТЭЦ № 1, электростанцию комбината «Искож», железную дорогу. Настолько дико, абсурдно, что даже те, кто диктовал, не стали включать это в протокол допроса.

Но и это ещё не всё. Я подписал, что в редакции газеты существует антисоветская группа и возглавляю ее – я! По указанию секретарей обкома Столяра и Родина, я будто бы глушил все сигналы критического характера. Неоднократно отводил критику от предгорсовета Лозовского.

Что будто бы мне сам Лозовский сказал о создании в пединституте боевой террористической организации, возглавляемой секретарем парткома Шраером. Что была ещё группа Гольдмана (из студентов пединститута) и что они собираются провести метание бомб на Всесоюзном съезде.

Будто бы в августе 1936 года Алдан сообщил мне, что им создана боевая террористическая организация, в состав которой он завербовал Дьяконова Л., Франчески И., Решетникова М. Перед ними поставлена задача подготовить покушение на Ворошилова и Жданова».

Андрей Алдан-Семёнов

Пока Акмин находился в больнице, был арестован Алдан.

«Семёнов-Алдан, он же Горский А.И., 1903 года рождения. Образование незаконченное среднее. Родился в деревне Шунгунур Шурминского района.

Семенов в своих произведениях протаскивает антисоветские идеи. Он заявляет, что мог бы быть большим поэтом по контрреволюционным стихам. Находясь на родине в отпуске, среди крестьян допускал клеветнические измышления о Сталине. Распространял антисоветские анекдоты. Подлежит немедленному аресту.

После получения санкции областной прокуратуры, 6 февраля Алдан-Семёнов был арестован. Основными уликовыми материалами были:
– план маршрута проезда Ворошилова в наркомат обороны, подписанный Алданом;
– стихотворение «Как мамонты, вымрут…» (со следующими строками: «Сквозь частую сетку ночного дождя снова вижу я трубку тирана-вождя»).

Алдан признавался, что стихотворение написано в 1931 году и использовалось в антисоветской агитации в Самаре и Казани в 1933–1935 годах».

Из протокола допроса Семёнова-Алдана 5 апреля 1938 года.

«…Я вам расскажу обо всем. Я – враг Советской власти. Мною в августе 1936 года была создана террористическая организация (Решетников, Дьяконов, Лубнин). Были связи с Н. Заболоцким, О. Берггольц, Л.Пастернаком.

Последним был завербован Л. Лубнин. Он неоднократно высказывал террористические идеи. По натуре – авантюрист. Вел подготовку к вербовке Шихова, Заболотского, Уланова, Мильчакова, но потом отказался от них.

Написал частушки о Сталине и лесозаготовках. На родине, в Шурминском районе, я встречался с кулаком Бронниковым. Он поддерживал меня в антисоветских разговорах. Акмин предоставлял мне страницы «Кировской правды».

На собраниях Кировского отделения ССП в 1936–1937 годах Васенев, Заболотский, Уланов, Колобов, Решетников, Дьяконов вели антисоветскую агитацию. Акмин их прикрывал. Я знал Решетникова как «богемщика».

В июне 1936 года я взял его на работу в Союз писателей инструктором. Мы приехали с ним в Ижевск в командировку. По дороге остановились в Малмыже. Он показал дом, где жил, когда отец работал земским начальником.

Решетников мне сказал: «Детство моё было прекрасным. Мы жили хорошо. Сейчас «вишневые сады» вырублены, «дворянские гнезда» разорены. Это, кажется, называется диалектикой».

Михаил Решетников

Решетникова арестовали 6 апреля 1938 года. Вот выдержки из его допроса от 9 апреля 1938 года и показаний от 11 мая 1956 года при пересмотре дела:

«…9 апреля меня вызвал капитан Большеменников. Угрожал мне. Обещал сгноить в тюрьме, а семью репрессировать. Потом допрашивал следователь Глухов. Поставил меня на «стойку». Я стоял больше суток. В кабинете Большеменникова меня били несколько человек по спине какой-то резиной. После этого я подписывал всё, что говорили и давали.

Следователь Гаврик материл меня и угрожал. Держал в одиночке. Я был физически и морально истощен. Давал на себя и других ложные показания.

Мы готовили теракт против Ворошилова. Первым в него стрелять должен был я, из имевшегося у Семёнова браунинга. В случае моей неудачи должен был стрелять Лубнин.

Алдан говорил мне: «Если хочешь быть мастером, хозяином жизни – презирай всех людей! Этому учил меня П. Васильев».

Собирались у Б. Дьякова – я, Алдан, Лубнин, Мильчаков, Заболотский. Пили вино, играли в карты. Мильчаков в карты не играл».

Леонид Дьяконов

«Подписал всё. В том числе и то, что возглавляю антистоветскую группу»Из протоколов допроса Л. Дьяконова от 28 января 1938 года и при пересмотре дела от 14 января 1956 года:
«…Меня арестовали в апреле 1938 года. Привели в кабинет Большеменникова. Там было ещё двое. Эти двое схватили меня и принялись бить по лицу небольшими мешочками из белого полотна, чем-то набитыми. Как мне показалось – песком. Фамилию Большеменникова я хорошо помню, и мне припоминается, что он был лысый. Он сидел в большом кабинете с красивым столом.

Мне не давали спать. На допросах заставляли сидеть в одной позе и не двигаться.

Была очная ставка с Алданом, на которой я понял, что меня арестовали по его показаниям. Потом я заболел расстройством психики и ничего не помню».

13 декабря 1938 года.

«Я, мл. лейтенант госбезопасности Баталин, просмотрев следственное дело по обвинению Дьяконова, нашел:
Дьяконов с 21 апреля по 13 ноября 1938 года находился на исследовании в психиатрической больнице. Конференция врачей-психиатров отмечает, что Дьяконов страдает душевным расстройством. Конференция рекомендует направить его в судебно-психиатрический институт им. Сербского в Москву».

Окончание следствия

Окончилось следствие, и было подготовлено обвинительное заключение по Акмину, Семёнову-Алдану, Решетникову, Лубнину, Франчески.

«Следствие, ведущееся по делу антисоветской организации правых, вскрытой и ликвидированной в Кировской области, установило, что организация в борьбе против ВКП (б) и Советского правительства встала на путь применения индивидуального террора против руководителей страны.

Одна из таких групп была организована Акминым при непосредственном участии Семёнова-Алдана.
Акмина завербовал первый секретарь обкома ВКП (б) Столяр.

Готовилось покушение на Ворошилова и Жданова.

Все признали себя виновными. Обвиняемые находятся под «стражей» во внутренней тюрьме УНКВД».

Евгений МИЛЬЧАКОВ

На первом снимке: Андрей Адлан-Семенов (слева).

(Окончание следует)



Читайте наши новости первыми - добавьте «Кировская правда» в любимые источники.