– Наш визит в Вятку был совершенно замечательный, – открывая встречу в Доме Витберга, заявил Павел Куликовский. – Хотя сомнений в том, что в Вятке мы хорошо проведём время, что нам будет очень интересно, у меня не было никаких. Уже в аэропорту нас встретили с цветами, с улыбками, с иконой святителя Николая, который, как известно, покровитель путешествующих. И мы поняли, что у нас будет совершенно незабываемая поездка… Несмотря на то, что мы провели здесь только три дня, впечатлений очень много. И впечатления эти очень позитивные. В первую очередь это касается людей. Нас встречали на Вятке только улыбки… Надеюсь, что это не последний мой визит в город, и, когда я вновь сюда приеду, город так и будет называться – Вятка.
Потом последовали вопросы, на которые гость отвечал в течение двух с половиной часов.
– Поддерживаете ли вы отношения с другими представителями рода Романовых?
– Я почётный член Ассоциации членов рода Романовых. Она объединяет около 98 процентов всех потомков династии Романовых. Сейчас организацию возглавляет княгиня Ольга Романова, она потомок великой княгини Ксении Александровны и великого князя Александра Михайловича… Другая организация, которая называется Императорский Дом, включает только двух потомков – это Мария Владимировна и её сын Георгий Николаевич. Есть ещё третья организация: там числится только один человек, который называет себя ни много ни мало, как Николай Третий… Я – единственный член Ассоциации, который в последние годы живет в России. Поэтому у меня есть возможность путешествовать по стране, посещать самые разные мероприятия. И я был единственным из рода Романовых, кто посетил большое количество мероприятий, связанных со столетием убийства Романовых в годы террора и расстрелом мучеников.
– Уже десять лет вы постоянно живёте в России. Пытались ли выучить русский язык – язык своих предков?
– Скажу прямо: это непросто. Находиться в эмиграции и при этом хранить традиции и русский язык – задача очень сложная. К тому же моя семья постоянно меняла места эмиграции, постоянно переезжала… Конечно, наша семья поначалу старалась хранить традиции и память о России. Но в то же время в силу необходимости ей пришлось становиться частью нового общества, новой страны. Нужно было учить другой язык… И в то же время России, которую знали мои предки, которую они покидали, уже не было. Это была другая страна, это был уже Советский Союз, куда возвращаться они не могли… Я родился в 1960 году. Моя семья к этому моменту надежду вернуться в Россию уже потеряла. И я принадлежу ко второму поколению этой эмиграции, поколению людей, которые родились за пределами России. И поскольку мои родители не говорили по-русски, то соответственно как мог по-русски говорить я?.. Должен к тому же заметить, что 1960-е годы – это время холодной войны. Говорить по-русски в Западной Европе было страшновато. Небезопасно. Потому что тебя запросто могли посчитать советским агентом… Конечно, сейчас я живу в России уже десять лет, но мы все время заняты. Все время куда-то едем. И я больше занят тем, чтобы помогать другим, чем трудиться над своим русским языком. К тому же мое стремление изучать русский язык гасится тем, что у меня русская жена. Она москвичка. И у меня помощь 24 часа в сутки. В смысле языка. Я «просто избалован» в этом вопросе…
– Общество в России до сих пор разделено, мы по-прежнему пожинаем плоды революции. Вот и в нашем городе недавно были поставлены памятник царской семье и памятник Феликсу Дзержинскому… Что должно случиться, чтобы разделение прекратилось?
– Мы много путешествуем, часто видим молодых людей, которые не понимают, что произошло в годы революции, не хотят этого понимать. Поэтому, я считаю, должна быть выстроена работа с молодёжью. Чтобы её учили русской истории. Корни там. Нужно изучать и юриспруденцию. У нас плохо поставлено дело с изучением в школах общества. Общества, как такового. Такая наука, как социология, вообще в Советском Союзе развивалась очень медленно. И в этом проблема – общество само себя не знает.
– Многие годы обсуждается вопрос принадлежности останков, обнаруженных под Екатеринбургом, членам царской семьи. Что думаете по этому поводу?
– Все согласны с тем, что в подвале Ипатьевского дома никто не уцелел, что останки были перевезены затем на Ганину яму. Но вот с Ганиной ямы начинаются вопросы: что произошло дальше? Есть предположение, что тела были сожжены, а потом сброшены в шахту… Но есть и мнение, что останки сожжены не были, что их через день отправили в Поросенков лог… Соответственно, должны были проводиться исследования – на ДНК, антропологические исследования… Первое исследование останков, найденных в Поросенковом логу, закончилось в 1998 году. С его результатами ознакомили потомков Романовых. И большинство потомков уже тогда твёрдо уверовало в то, что екатеринбургские останки – это подлинные останки членов царской семьи. Было перезахоронение этих останков в Петропавловском соборе в Петербурге. Потомков Романовых пригласили на эту церемонию, присутствовал там и я… Но при этом оставались 10 вопросов, на которые не были получены исчерпывающие ответы. Следовательно – оставались основания для сомнений. Главный вопрос: к 1998 году были найдены останки 9 человек, а не одиннадцати. Лишь в 2007 году были обнаружены останки ещё двух человек. И тогда были проведены новые исследования, которые подтвердили: это останки членов семьи Романовых. По крайней мере, они имеют отношения к тем, кто похоронен в 1998 году в Екатерининском приделе Петропавловского собора. Наконец, в 2015 году правительством Российской Федерации была сформирована специальная комиссия во главе с премьер-министром Дмитрием Медведевым по перезахоронению цесаревича Алексея Николаевича и великой княгини Марии Николаевны, останки которых были найдены в 2007 году. Даже была определена дата церемонии в Петропавловском соборе – 18 октября. Членам семьи Романовых за границей разослали приглашения приехать в Петербург. И многие уже планировали эту поездку. Но неожиданно по инициативе Святейшего Патриарха Кирилла, который обратился к президенту, эта инициатива была остановлена для выяснения некоторых обстоятельств. Вновь была создана комиссия при прямом участии Русской православной церкви. И уже более четырех лет эта комиссия работает. Но новые исследования только подтвердили, что исследования 1998 года верны. И для меня нет сомнений: екатеринбургские останки – это останки членов царской семьи и её слуг.
– Какие чувства вы испытали, впервые приехав в Россию?
– Когда я в первый раз оказался в России – а это было в начале 1992 года, – я в принципе увидел то, что ожидал увидеть. Но, приехав в Петербург, я отправился в Петергоф, в музей-заповедник. И чувство, которое я там испытал, было совершенно незабываемое. С одной стороны, потрясающая красота, но с другой –какое-то странное непонятное чувство. Я понимал, что никогда прежде в этом месте не был, я нахожусь здесь в первый раз. Но при этом я всё узнаю, всё мне в Петергофе было знакомо… Тогда, в 1992 году, мне тоже задали этот вопрос: какие мысли и чувства я испытываю, оказавшись в России? Ответ у меня был самый простой: я чувствую себя дома.
– Ваши впечатления о Вятке: что впечатлило, что, может быть, разочаровало?
– Мы встретились здесь с самыми разными людьми, получили много информации по истории Вятки. У вас много интересных архитектурных памятников. Вот мы были в городе Слободском, и гид обратил наше внимание на один объект на площади – это колокольня. Но начиналась она исторически как триумфальная арка, через которую проезжал император Александр I. Когда русские императоры или наследники престола проезжали через какой-то населённый пункт, там очень часто создавались триумфальные арки. Но, как правило, они были деревянные или такого вида, как папье-маше. А здесь слободские купцы всё выполнили из камня. Позже на этом основании создали и колокольню. Вот какая основательность, какая инновация! Вот прямое доказательство того, какие основательные и энергичные жили здесь люди. Можно гордиться такими предками. Какая основа у вас!.. Ещё в Вятке потрясающий ландшафт, очень необычный. Эти увалы, овраги. Они придают городу особую прелесть и неповторимость. Я же приехал из Дании, страны, которая абсолютно плоская. Самая высокая точка в Дании возвышается над уровнем моря всего на 150 метров. Такова самая высокая датская гора… На Вятке совершенно потрясающие люди. Те, с кем я встречался в эти дни, подробно рассказывали о своём городе, очень интересовались и моей историей, историей рода Романовых. Я увидел в их глазах неподдельный живой интерес. Словом, у меня очень хорошее впечатление о Вятке. Здесь огромный потенциал для развития туризма… А чего я никак понять не могу и что меня неприятно удивило? Есть люди, которые говорят о городе как-то негативно, выражают своё недовольство. Кто-то мне даже сказал, что вообще Вятка – город депрессивный… Да, наверное, здесь, как и везде, большое поле для работы, многое предстоит сделать в будущем. Но всё же люди, с кем я встречался, очень далеки от того, чтобы назвать их депрессивными. С моим впечатлением это абсолютно не совпадает.
Кто-то еще сказал, что у вас очень много снега. Можем вас утешить – в Москве снега не меньше. А Петербург ныне вообще завалило. Тут ничего не поделаешь, ведь мы с вами живем в России!
