Накануне Дня героев Отечества, который отмечается в России 9 декабря, на вопросы «КП» ответил Владимир Бакулин, офицер-гвардеец, кавалер ордена Мужества.
Мы сидели вдвоем в пустом зале офиса ветеранов-афганцев и негромко разговаривали.
– Что вспоминается сегодня? Что осталось в памяти, несмотря на минувшие двадцать лет? – спрашивал я.
– Многое, – коротко отвечал офицер-гвардеец Владимир Бакулин, кавалер ордена Мужества и ещё целого ряда боевых наград, бывший командир парашютно-десантного взвода.
– Было непросто?
– Было очень непросто… Но в первую очередь вспоминается что-то светлое, человеческое… Вот первая моя командировка на Кавказ – мне 22 года. Практически пацан, хотя за плечами Рязанское воздушно-десантное училище… Горный район, остановились на ночёвку по пояс в снегу. Выставили посты. И солдатик-срочник первым делом растопил снег, из сухпайка как-то умудрился приготовить кофе и неожиданно говорит: «Товарищ лейтенант, это вам…» Я тогда чуть слезу не пустил…
Из ящиков из-под патронов соорудили лежанку, привилегированное место и тоже мне заявляют: «Можете отдыхать…» Пожалуй, я и фамилии этих бойцов сейчас сразу не вспомню, но как забудешь эту отзывчивость на войне? Эту человечность. Это деятельное участие и уважение к командиру… Конечно, и сам стараешься заботу проявить – особенно на восхождениях. Мы же на достаточно серьёзные высоты поднимались – 2200 над уровнем моря, крутизна скатов невообразимая. Правильно сказано: солдата нельзя жалеть – его нужно беречь. Такая есть философская формула…
– Как человек на войне побеждает страх? – продолжал я свои вопросы.
– В училище говорили: страх отсутствует только у идиотов, – вспоминал Бакулин. – Конечно, страх был. Но доминировало чувство ответственности – за своих бойцов. Всё же я после училища – проникаешься этим. Годы учебы даром не прошли. К тому же начальник училища добивался, чтобы в наших преподавателях были боевые офицеры. Офицерам, не прошедшим жернова Афганистана, он поставил условие: «Либо вы едите в горячие точки, либо мы с вами прощаемся…»
И это правильно: мало одной теории. В вопросах управления людьми в условиях, сопряжённых с риском, без практики нельзя… А ещё у меня была иконка. И перед выходом на задание мысленно перед ней помолишься. Иконка Георгия Победоносца – от отца. Я же потомственный военный. Из поколения победителей. И отец военный, и оба деда – один танкист, другой пограничник. Я же профессию сознательно выбирал…
«Сошёл туман… Мы у Бога на ладони»
Память вновь и вновь возвращает Владимира Михайловича Бакулина в начало 2000-х, на Кавказ, в горы. Пусть обрывочно, но неотступно.
– Рельеф местности – будто сумасшедший художник намалевывал! Отроги крутые, ущелья, бугры и овражки невнятные, высотки одинаковые, как братья-близнецы! Ещё снега по пояс. Но абсолютно никто не ныл…
– Рассвело. Перед маршем разрешил быстро позавтракать. Развернули сухпайки… Но боевики вновь активизировались, начали поливать склон хребта из гранатомета. Весь аппетит испортили!..
– На одного бойца напала ностальгия. Порылся он в вещах, вытащил из внутреннего кармана куртки чёрно-белую фотографию. На снимке двое малых детей: он и сестра. Посмотрел на себя да сестру, вздохнул глубоко, тут и нахлынули эмоции, переживания. Вспомнил счастливое советское детство и заплакал…
– Ставили палатку в удобном, как показалось, месте, практически вслепую, – туман вновь быстро опускался на горы. И сошёл туман тоже быстро, даже – молниеносно! Оказалось, палатка гордо торчит посреди небольшой голой поляны, и деревья все вокруг вырублены! Мы – у Бога на ладони и уничтожить нас из леса – две минуты! Не успели подумать о боевиках, как они открыли огонь из минометов. Небольшой недолёт – мы живы! Но подойти ближе боевики не смогли или не захотели, стрельбу свернули…
«Памятна одна поляна…»
– Вышли на «крышу» хребта Даргендук. Хребет абсолютно «лысый», деревья редко-редко растут только на самой горе и немного на склонах хребта. С горы нам навстречу вылезли усталые сгорбленные люди, количеством до двух рот. Вроде, десантники, но с какого подразделения точно – не знаю. Вооружение – только стрелковое. Измождены парни были конкретно, прошли мимо нас без слов, едва передвигая ногами…
– Случай не единичный: если удавалось разжечь костёр для обогрева личного состава, то обязательно у кого-нибудь что-то да сгорало. Бушлаты бойцов частенько тлели, когда засыпал бодрствующий. Я не исключение, и со мной такое случалось. Однажды проснулся от того, что меня кто-то дергает за руку и говорит: «Товарищ лейтенант, вы горите!..» …
– Перешли речку. Берега крутые, местами скалистые, с обрывом в метров 10, а вот сама речка не глубокая. На противоположной стороне вдоль речки стояло несколько секций из уголка с сеткой-рабицей. Для чего? Думать некогда, быстро пробежали сквозь кукурузное поле. Встретились с бойцами из псковского полка. Тут подъехала техника, забрала нас. Пока ехали по руслу реки, прямо по центру, благо, дно ровное и не глубоко, видели подорвавшуюся на фугасе БМП: от обугленной машины с отвалившимся дном веяло холодным ужасом…
– Памятна одна поляна: на её краю среди молодых побегов граба и бука выделялось плодовое дерево, думаю, дикая яблоня. Дальше – небольшой склон и узкая речка журчит внизу. Перед поляной искусственное безжизненное плато – территория, испаханная артиллерией! Воронки от снарядов и ямки от мин, сломанные, скошенные мне по пояс, израненные деревья! Обрубленные осколками буки выглядели как сито: местами без коры, словно обглоданные чудовищами, местами вырванные с корнем. Ужас…
Настоящие ценности
В конце разговора мы вновь вернулись к теме человечности на войне.
– Дима Селин, москвич, сейчас вспомнился, – сказал Бакулин. – Парень имел гражданское образование – повар-кондитер. А по военному штату он был пулемётчик. Но он настолько классным был кулинаром или учили их так хорошо, что из сухпайка мог печенье приготовить или даже пирог с изюмом. Или огурчик так порежет – одно загляденье…
Помню, дембелей провожал на поезд. Ребята попросились в военный универмаг ненадолго заглянуть, где нашивки, шевроны продавались… А по-соседству спортивный отдел расположен: там боксерские перчатки, бинты. Мне это, конечно, интересно, я же в юности боксом занимался. И вот стою, рассматриваю этот спортинвентарь, вдруг голос из-за спины: «Товарищ лейтенант, давайте мы вам в подарок боксерскую грушу купим!..» Оборачиваюсь: мой боец Олег, сибиряк, парень серьёзный, добросовестный, стоит, улыбается. «Ты лучше цветы купи маме, когда вернёшься» – только и нашёлся сказать в ответ. Посмеялись…
– Не жалеешь, что в твоей жизни была война? – спросил я.
– Однозначно, нет.
– Но война – это же состояние, противное человеческому естеству.
– Согласен. Но она и учит понимать по-настоящему ценность мирной жизни. Вот ты утром проснулся – надо бежать на работу, а не замерзать в промерзшем окопе. Как это славно! Дом, семья, дети, здоровье – вот настоящие ценности. И мужская дружба, конечно, которая до конца…
Знаешь, один известный человек как-то заметил: «Все мои ордена мне повесили на грудь мои подчиненные: солдаты, офицеры, прапорщики. Это их прямая заслуга!..» Полностью подписываюсь под этими словами…
