Главная > Без рубрики > Выбор редакции > Жанна Агалакова: «О Вятке напоминает огромный дымковский петух»

Жанна Агалакова: «О Вятке напоминает огромный дымковский петух»

За визитом телеведущей Жанны Агалаковой в родной Киров на прошлой неделе можно было следить на странице нашей землячки в Инстаграм. Набережная реки Вятки, пешеходная Спасская улица с памятниками, дворы, граффити на стенах домов, поездка в сад («В Кирове никто не говорит «дача», все говорят «сад»), а также довольное семейство – Жанна, её супруг Джорджо Савона и дочка Аличе на лоне вятской природы – далеко не полный перечень того, что попало в кадр.

Жанна Агалакова: «О Вятке напоминает огромный дымковский петух»

На вопросы вашего корреспондента Жанна ответила почти перед самым отъездом. Однако планов у землячки, решившей показать родной город близким, было ещё много.

– В Кирове узнают?

– Узнают, хотя стараются не подать вида, что узнали. Земляки очень деликатны. Лишь несколько человек подошли, чтобы спросить: «Вы – Жанна Агалакова?»

В родном городе хорошо. Столько деревьев вокруг, цветов. Даже самые простые дворы утопают в зелени. Очень скучаю по этому в Нью-Йорке.

– Кировчане с интересом следят за вашими новостями и успехами. Что у вас сегодня на повестке дня?

– Вновь переезжаем: из Нью-Йорка в Париж. Снова буду работать во Франции. И не только во Франции. В ведении парижского бюро Первого канала находятся также Бельгия, Италия, Испания, Португалия… Почти пол-Европы.

– Больше стран – больше работы?

– Действительно, больше. Но дело даже не в количестве стран, а в том, что связи с Европой все-таки крепче. Спектр новостей из Америки в последнее время значительно сузился. Новая холодная война и введенные санкции тому виной. Мы стали меньше рассказывать об американской жизни, ограничиваемся, в основном, криминальной хроникой и политическими скандалами. Мне еще достаются заседания Совета безопасности ООН. С Европой, к счастью, отношения лучше, и тем для репортажей, стало быть, больше.

– Как близкие отнеслись к предстоящему переезду?

– Муж обрадовался, а дочь была очень расстроена. Она привыкла к Нью-Йорку. Там друзья. Хотя поначалу Аличе тяжело переживала переезд в Америку. Каждый день исписывала листы бумаги одной фразой: «IhateNewYork» («Я ненавижу Нью-Йорк»). Мы всерьез тревожились за нее.Прошло почти 7 лет, и все изменилось. Сейчас Аличе 16. Помню как-то давно она спросила меня: «Мама, где наш дом?»Мы тогда только переехали из Москвы в Париж, а на каникулы я нередко отправляла ее в Рим к бабушке. Она с легкостью переходила с русского на итальянский, потом на французский. Теперь к ним добавился еще английский. А вопрос, кстати, не потерял для нее актуальности.

Жанна Агалакова: «О Вятке напоминает огромный дымковский петух»

– Дочка приехала с вами и в Киров. Это произошло впервые?

– Нет, я привозила Аличе сюда, когда ей было года 3-4. Она ничего не помнит из той поездки, за исключением, пожалуй, земляники. Она никогда прежде не видела так много земляники в лесу…

Ей очень понравился Киров. Говорит, что чувствует себя здесь гораздо лучше, чем в Москве.

– Про Париж, в котором вы работали собкором в течение 7 лет, вы написали книгу. Стоит ли ждать подобное издание про Америку?

– Наверное, всё-таки нет. Мне было очень интересно в Нью-Йорке, но полюбить город, как ни старалась, не получилось.

Например, меня поначалу удивляло, что в доме, где мы живем, никто не здоровается. Никогда. Ни в лифте, ни на лестнице. А в магазине встречают словами: «Привет! Как вы себя сегодня чувствуете?». Я никак не могла взять в толк почему им интересно, как я чувствую себя сегодня, ведь мы не встречались вчера и вообще видимся впервые в жизни. Позже я сообразила, что все дело в том, что в магазине я оставляю деньги, там выгодна моя приязнь. А с соседями у меня нет никаких товарно-денежных отношений, так что… со мной можно и не здороваться.

В Америке многое построено на этих товарно-денежных отношениях. И везде двойная бухгалтерия: вы всегда заплатите больше, чем указано на ценнике или в счете, поскольку нужно прибавить еще налог штата, который везде разный, и чаевые, которые приходится платить всем – от таксиста до парикмахера, от официанта до горничной в гостинице – поскольку эти люди часто не имеют фиксированной зарплаты.

Да, в Нью-Йорке любой каприз осуществим, но у всего есть ценник. Хотите, чтобы стиральная машина была у вас в квартире, а не в общественной постирочной за углом, – готовьтесь заплатить. Желаете, чтобы в окне было видно небо, а не стена соседнего небоскреба? Аренда такой квартиры будет стоить на несколько сотен долларов дороже. У всякого удобства или преимущества – лифт, балкон, консьерж, вид из окна – есть своя цена. На этом в Америке построено всё. Мне с моим советским воспитанием было трудно это принять и уж тем более полюбить.

Жанна Агалакова: «О Вятке напоминает огромный дымковский петух»

– Расскажите про свою американскую квартиру…

– В течение 6 лет я жила в квартире, окна которой – через крошечный внутренний дворик – выходили на соседний дом. Напротив меня была квартира, хозяев которой я никогда не встречала в других обстоятельствах, не знала как их зовут, но могла наблюдать их жизнь во всех подробностях. Точно также и они могли наблюдать за мной.Меня очень смущало это обстоятельство, пока однажды я не встретилась глазами со своей соседкой.

Она стояла на расстоянии метров 10 от меня и была… совсем голой! Видимо, только что вышла из душа. Мы обе оторопели, как будто впервые поняли, что окна наших квартир смотрят друг в друга. И тут же сделали вид, будто ничего не случилось. Больше я не замечала жизни в соседнем окне. Я просто перестала смотреть в ту сторону.

– Какие из съёмок в США были самыми интересными?

– Президентские выборы для меня всегда самый захватывающий период. Столько в это время страсти, интриг, столько человеческого – слабостей, ошибок, эмоций. Мне очень повезло –довелось освещать предвыборную кампанию Трампа. До этого я дважды «выбирала» президента Франции – сначала Николя Саркози, потом Франсуа Олланда.

– У Трампа есть шансы переизбраться на новый срок?

– Думаю, да. Его популистские лозунги еще работают для американской консервативной глубинки. К тому же цифры – уровень безработицы, индексы деловой активности – пока в его пользу. С другой стороны у демократов слишком много претендентов – больше двадцати. Конечно, есть лидер – Джо Байден, с его опытом двух сроков вице-президентства при Бараке Обаме, что плюс и минус одновременно. Политик он не новый и сам уже не молод, хотя есть кандидаты и постарше: одному из претендентов – страшно сказать – за 80!

– В Америке кировчане вам встречаются?

– Бывает. Как правило, это молодые люди, которые когда-то уехали в Штаты вместе со своими родителями. Попадались люди, которые служили в Вятке. И, представляете, неожиданно в США обнаружилась моя учительница музыки.

Любовь Григорьевна Берензон преподавала в Кирове, в музыкальной школе, а последние 20 лет живёт в Нью-Йорке. О том, что сейчас она в Америке, я узнала случайно. Мой коллега снимал сюжет на Брайтон-Бич, и там к нему подошла женщина, представилась, спросила знаком ли он со мной, попросила передать свой номер телефона. Я с радостью перезвонила. А потом была очень теплая встреча. Любовь Григорьевна такой стол накрыла! Я как будто в Кирове побывала, дома. Пообещала ей сделать фотографию танка на Октябрьском проспекте, потому что её дом как раз напротив.

– Как американцы относятся к русским?

– Обычные люди – вполне нормально. Хотя российским журналистом в Америке быть непросто. Три года назад, когда только-только победил Трамп, и прошла его инаугурация, мы снимали сюжет с уличной манифестации. Это была одна из первых акцией протеста против Трампа. Я была с микрофоном с логотипом Первого канала. На нем кириллицей написано. И вдруг какая-то женщина подскочила ко мне, грубо оттолкнула мой микрофон и с яростью выкрикнула: «Это вы его избрали!». Трампа то есть. Мне и прежде приходилось сталкиваться с людьми, которые, мягко говоря, не симпатизируют России. Но вот такой контакт – не вербальный, а грубый, физический – случился впервые. Это было неприятно.

Что касается моих американских друзей, то они ни на секунду не изменили отношения ко мне. Более того, мы даже никогда не затрагивали политических тем. Об этом вообще в Америке говорить не принято в компании, и уж тем более за дружеским столом.

– Книги про США, судя по всему, не будет, а новая часть про Францию есть в планах?

– С книгами вообще вот какая история… Недавно мне предложили переиздать мою «Всё, что я знаю о Париже». Я согласилась, но решила, что допишу несколько глав и обновлю то, что есть. Специально поехала в столицу Франции, поскольку писать по своим воспоминаниям семилетней давности не хотелось. И уже там, в Париже, поняла: в городе за то время, пока я работаю в Америке, изменилось очень многое. А это значит, что бОльшую часть книги надо не корректировать, а переписывать заново. Так что книгу пока отложила.

– Сегодня у вас дома есть какая-то вещь, которая напоминает о Вятке?

– Конечно. Огромный дымковский петух. Когда-то из Кирова он переехал в Москву. Затем из Москвы отправился в Рим, где пожил некоторое время. Дальше мы его «перетащили» в Париж, а из Парижа – в Нью-Йорк. Ну и прямо сейчас он из США морем плывёт обратно, в Париж.
Петух занимает очень, очень много места. Для него потребовалась отдельная большая коробка, при том, что объём личных вещей, которые я могу перевезти во Францию, лимитирован. Однако дымковского петуха не брошу нигде и никогда.

– А домашние животные у вас есть?

– Это кошка, у которой сразу два имени. Дочь назвала её на французский манер Мину. Я зову её Маруся, и она откликается на оба своих имени. Я втайне думаю, что «Марусю» она любит даже больше, потому что это я её кормлю обычно,я для неё «мамочка».

– С каким кулинарным блюдом ассоциируется родной город?

– Мы ехали сюда за пельменями. Хотя я знаю, что в Кирове уже почти никто не лепит пельмени дома. Все покупают в магазине. А жаль! Раньше, помню, пельмени лепили на каждый праздник. Сколько разговоров было на кухне за работой! Даже на Новый год не салат оливье готовили – пельмени в первую очередь были на столе. И какие!

Конечно, почти у каждого народа есть свои версии пельменей. У итальянцев, например, это равиоли и тортеллини. Но мой муж признаётся, что с русскими пельменями ничто не сравнится.

Так что, как только мы приехали в Киров, сразу же отправились в гости к моему двоюродному брату Коле, жена которого замечательно готовит. Правда, она призналась, что тоже давно не лепила пельмени сама, но согласилась дать мастер-класс. Так что Аличе теперь тоже умеет делать настоящие пельмени и знает, что в один пельмешек нужно непременно положить монетку на счастье.



Читайте наши новости первыми - добавьте «Кировская правда» в любимые источники.